Производство СПФЭ с применением полиграфа при расследовании преступлений

19-20 января 2017 Институт судебных экспертиз при участии кафедры уголовно-процессуального права Московского государственного юридического университета имени О.Е. Кутафина (МГЮА) проводит VI Международную научно-практическую конференцию «Теория и практика судебной экспертизы в современных условиях», посвященную памяти заслуженного юриста РФ, доктора юридических наук, профессора Юрия Кузьмича Орлова.

В память о проф. Ю.К. Орлове, внесшему неоценимый вклад в развитие процессуально корректного производства судебной психофизиологической экспертизы с применением полиграфа в России, вниманию читателей предлагается одна из последних его статей, подготовленная в начале 2016 г. в соавторстве с проф. Ю.И. Холодным.

Орлов Ю.К., Холодный Ю.И. Производство судебных психофизиологических экспертиз с применением полиграфа при расследовании преступлений // Криминалистическое сопровождение расследования преступлений: проблемы и пути их решения: материалы Международной научно-практической конференции, посвященной 110-летию со дня рождения Заслуженного деятеля науки Российской Федерации, доктора юридических наук, проф. Крылова Ивана Филипповича (Москва, 19.02.2016 г.). – М.: Академия Следственного комитета РФ, 2016. С. 408-412.

Ю.К. Орлов
Ю.И. Холодный

Производство судебных психофизиологических экспертиз с применением полиграфа при расследовании преступлений

Исследования с применением полиграфа (далее – ИПП) активно применяются органами Следственного комитета России (далее – СК России) на различных этапах расследования преступлений, объём таких исследований неуклонно растёт, и это даёт основание уверенно утверждать, что СК России является одним из ведущих в стране пользователей полиграфа.

Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 21.12.2010 № 28 «О судебной экспертизе по уголовным делам» привело к тому, что полиграф в интересах следствия может быть применен исключительно в процессуальном порядке в форме судебной психофизиологической экспертизы с применением полиграфа (далее – СПфЭ). При доследственной проверке проведение ИПП допускалось осуществлять по технологии, практикуемой в условиях оперативно-розыскной деятельности.
Вступивший в силу Федеральный закон от 04.03.2013 г. № 23-ФЗ внес дополнения в УПК РФ, и установил, что «судебная экспертиза может быть назначена и произведена до возбуждения уголовного дела» (ч. 4 ст. 195).
Таким образом, для применения полиграфа органами следствия сложились качественно новые условия: новшества УПК РФ, дав возможность осуществлять производство экспертизы до возбуждения уголовного дела, фактически, сделали СПфЭ единственной формой применения полиграфа в следственной и доследственной практике, осуществляемой федеральными ведомствами, и, тем самым, оказали непосредственное влияние на деятельность полиграфологов СК России. Наряду с тем, что производство СПфЭ осуществляется в десятках территориальных органов СК России и ежегодно измеряется многими сотнями, в последнее время появился тревожный сигнал: суды различных инстанций отказывались принимать результаты таких экспертиз в качестве доказательств, и, очевидно, такая ситуация не может не вызывать озабоченность
Так, Судебная коллегия по уголовным делам Челябинского областного суда (далее – СК по УД ЧОС) вынесла Апелляционное определение от 19 марта 2015 г. по делу № 10-1240/2015 и согласилась «с той оценкой, которую дал суд данному заключению, которое не может быть принято как достоверное и допустимое доказательство» по ряду «мотивов» (1).

Обоснование своей оценки СК по УД ЧОС изложила на двух страницах.
Аналогичным образом высказалась Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации (далее – СК по УД ВС РФ). В Апелляционном определении от 26 августа 2015 г. по делу № 73-АПУ15-17сп она констатировала: «председательствующий судья обоснованно не допустил к исследованию в присутствии присяжных заседателей заключение «психофизиологической экспертизы», проведенной в ходе предварительного следствия,… поскольку указанное …. «заключение психофизиологической экспертизы» не может быть признано допустимым доказательством» (2).
Из-за ограниченности объёма данной статьи ограничимся лишь кратким рассмотрением Апелляционного определения СК по УД ВС РФ.
В обоснование своей позиции СК по УД ВС РФ высказала пять замечаний, и в качестве первого из них было то, что «указанное исследование … с использованием «полиграфа» не является доказательством по делу, поскольку проверка объективности показаний с использованием полиграфа уголовно-процессуальным законом не предусмотрена».
Последнее замечание констатировало: «оценка достоверности или недостоверности показаний допрашиваемого лица (в данном случае подсудимого) отнесена к исключительной компетенции коллегии присяжных заседателей, вынесшей свой вердикт по данному делу».
И такая позиция ВС РФ не нова.

В 2013 г. ВС РФ одобрил отказ «в удовлетворении ходатайства …. о проведении судебной психофизиологической экспертизы в отношении подсудимых… и свидетеля… с целью проверки правдивости данных ими показаний; при этом судом принято во внимание то, что проверка и оценка доказательств, в частности, проверка и оценка достоверности показаний подсудимых, свидетелей, согласно закону, относится к исключительной компетенции суда; постановка перед экспертом подобных вопросов недопустима, так как суд не вправе передавать свои полномочия по оценке доказательств иным лицам, в том числе специалистам и экспертам» (3).
Однако все эти возражения трудно признать убедительными по следующим причинам.

Во-первых, закон (ст.87 УПК) регламентирует порядок проверки доказательств лишь в самых общих чертах, ограничиваясь утверждением о том, что она может производиться путем получения иных доказательств, не давая какого-либо их перечня. Поэтому тот факт, что какое-то конкретное доказательство там не указано, не может служить основанием для признания его недопустимым. То же самое относится и к заключению СПфЭ.

Во-вторых, неправильная (и очень распространенная) трактовка положения о том, что проверка и оценка достоверности доказательств является исключительной компетенцией суда. В законе (ст.87 УПК) прямо указано, что проверку доказательств осуществляет не только суд, но и следователь, дознаватель и другие лица, осуществляющие производство по уголовному делу. Другое дело, что принять решение по результатам этой проверки, признать доказательство достоверным или недостоверным, может только суд. Не нужно смешивать эти вещи – производство проверки и принятие решения по ее результатам.

В-третьих, проверка достоверности показаний производится, как правило, путем производства различных следственных действий (следственный эксперимент, проверка показаний на месте и др.). Может она осуществляться и посредством экспертизы (например, почерковедческой, если обвиняемый отрицает, что подпись выполнена им). Так что такая цель СПфЭ вовсе не является какой-то уникальной особенностью данного вида экспертизы. К тому же в ходе ее производства, может быть получена и новая, дополнительная информация.

Выдержки из апелляционных определений свидетельствуют о формирующемся (или, возможно, уже сформировавшемся) в среде органов правосудия мнении о том, что заключение эксперта, составленное в итоге производства СПфЭ, «не может быть признано допустимым доказательством». При этом из приведенных замечаний следует, что, фактически, важнейшим основанием для исключения результатов СПфЭ из числа допустимых доказательств по делу является выход эксперта-полиграфолога за пределы своей компетенции.

Учитывая, что суды различных инстанций не имеют в штате полиграфологов, не обладают собственным опытом регулярного применения полиграфа и в редких случаях использования в работе ИПП и СПфЭ обращаются за помощью к специалистам из федеральных ведомств или частнопрактикующим полиграфологам, возникает вопрос – почему сложилась указанное выше мнение?

На протяжении последних лет значительное число СПфЭ в стране (в том числе – в СК России) осуществлялось по «Видовой экспертной методике производства психофизиологического исследования с использованием полиграфа» (далее – «Видовая методика»), которая установила, что целью такого исследования «является проверка сообщаемой обследуемым лицом информации» (4).

Для популяризации «Видовой методики» было подготовлено руководство, в котором, якобы, «приводились примеры грамотного (?) составления заключений по результатам проведения экспертиз» (5). В этих примерах «грамотного составления заключений» неоднократно рекомендовалось использовать (в разных редакциях, но с сохранением содержания) формулировку типа – «в целях ответа на вопросы, поставленные на разрешение эксперта, было подготовлено … тестов, ориентированных на проверку показаний Н.Н.» (6). Так, исподволь сложилось искаженное представление о том, что делает эксперт в ходе СПфЭ.
Очевидно, что, осуществляя производство СПфЭ и, фактически, участвуя в проверке той или иной следственной версии, полиграфолог устанавливает наличие либо отсутствие в памяти человека информации о конкретном событии: при любых упоминаниях о «проверке показаний» выход эксперта за пределы его компетенции очевиден.
Вместе с тем, тенденция объявлять заключение эксперта-полиграфолога недопустимым доказательством вызывает серьёзную озабоченность, поскольку даёт возможность априори исключить выводы СПфЭ из числа доказательств по делу, а этого допустить нельзя!
Давно известно, что ИПП и СПфЭ является последним средством, способным уберечь человека от необоснованных обвинений. Один из примеров тому – случай, опубликованный в «Российской газете» (7), когда благодаря применению полиграфа был оправдан человек, отсидевший три года из 14-летнего срока за убийство, которое он не совершал, и освобожденный прямо в зале суда (8).
Из-за малого объёма данной статьи её авторы не могут детально прокомментировать апелляционные определения СК по УД ВС РФ и СК по УД ЧОС в части СПфЭ и поэтому ограничатся лишь следующими замечаниями.

1. Вопрос о возможности и условиях использования результатов СПфЭ в качестве допустимых доказательств был успешно решен авторами данной статьи семь лет назад (9).
2. «Видовая методика» пестрит недостатками и ошибками (выше рассмотрена лишь одна из них), и авторы данной статьи последовательно проводили разъяснительную работу, объясняя во многих статьях (10) её практическую непригодность. Ожидалось, что, в ответ на высказанные в научной периодике критические замечания в адрес этой методики, в неё будут внесены исправления, но этого не произошло. Апелляционные определения органов правосудия показали, что, по-видимому, настало время решительно отказаться от использования «Видовой методики».
3. Осуществляя сотрудничество с СК России с 2010 г., и содействуя криминалистам-полиграфологам этого ведомства в устранении накопившихся недостатков в использовании полиграфа в процессуальном порядке, авторы данной статьи разработали «Типовую методику производства судебной психофизиологической экспертизы с применением полиграфа» (далее – «Типовая методика»), которую предложили СК России. В ноябре 2014 г. эта методика была издана Академией СК России и стала основой для проведения специализированного курса повышения квалификации полиграфологов в области СПфЭ. Прошедшие повышение квалификации специалисты уже приобрели первый опыт производства СПфЭ в новых методических условиях, в связи с чем авторы данной статьи настоятельно рекомендуют органам СК России приступить к апробации «Типовой методики» (11) в установленном порядке.
4. Необходимо тщательно проанализировать апелляционные определения СК по УД ВС РФ, СК по УД ЧОС и им подобные в части оценки результатов СПфЭ и дать исчерпывающие ответы на высказанные замечания. Авторы этой статьи располагают возможностью взять эту работу на себя.

Представляется правильным организовать регулярное информирование (желательно, при активном участии Академии правосудия ВС РФ) представителей судейского корпуса, работающих по уголовным делам, о процессуальных и технологических вопросах производства СПфЭ; первые шаги в этом направлении авторы данной статьи уже сделали (12).

Литература

1. http://bsa.chel-oblsud.ru/db/GetDoc.php?id=1471973
2. http://www.supcourt.ru/stor_pdf.php?id=1364168
3. http://base.consultant.ru/cons/cgi/o...e=ARB;n=336573
4. Видовая экспертная методика производства психофизиологического исследования с использованием полиграфа // Инструментальная детекция лжи: реалии и перспективы использования в борьбе с преступностью: Матер. Междунар. науч.-практ. форума. – Саратов: СЮИ МВД России, 2006. С. 92.
5. Варламов В.А., Варламов Г.В., Комиссарова Я.В. Составление заключений по материалам психофизиологических исследований. – М.: ООО «Принт-Центр», 2009. С. 2.
6. Там же, С. 24, 29.
7. Фалалеев М. Пятиминутка правды // Российская газета. 2010. 9 февраля. № 5105. С. 9.
8. Этот случай представлен в документальном фильме «Полиграф» (http://russia.tv/video/show/brand_id...wtype/picture/)
9. Орлов Ю.К., Холодный Ю.И. Судебно-психофизиологическая экспертиза с применением полиграфа: проблема допустимости // Вестник Академии экономической безопасности МВД России. 2009. № 12. С. 83-88.
10. Орлов Ю.К., Холодный Ю.И. Процессуальные проблемы применения полиграфа при расследовании уголовных дел // Вестник криминалистики. 2012. Вып. 4(44). С. 28-34; Орлов Ю.К., Холодный Ю.И. Использования полиграфа в уголовном процессе: рекомендации по оценке экспертизы // Уголовный процесс. 2013. № 8. С. 64-73; и др.
11. Холодный Ю.И., Орлов Ю.К. Типовая методика производства судебной психофизиологической экспертизы с применением полиграфа. – М.: Академия СК России, 2014. 53 с.
12. Орлов Ю.К., Холодный Ю.И. Использования полиграфа в уголовном процессе: рекомендации по оценке экспертизы // Уголовный процесс. 2013. № 8. С. 64-73; Орлов Ю.К., Холодный Ю.И. Использование полиграфа в уголовном судопроизводстве // Теоретические и прикладные аспекты использования специальных знаний в уголовном и гражданском судопроизводстве: Научно-практическое пособие. Вып. 3. – М.: Российская Академия Правосудия, 2014. С. 15-31.