Вид для печати
Новое в системе подготовки Российских полиграфологов
В.А. Варламов
Вложение 24
Опыт использования полиграфа при расследовании резонансных преступлений
И.Н. Николаева
Вложение 25
Фабула дела
В.В. Гончаров
Вложение 26
Методика опроса с использованием полиграфа при проведении кадровых проверок в органах внутренних дел Республики Беларусь
В.М. Князев
Вложение 28
Журнал «Российский полиграф». Выпуск 1. Статья «Опыт использования полиграфа при расследовании резонансных преступлений»
После прочтения текста этой статьи можно сделать вывод о том, что участие специалистов уровня И.Н. Николаевой в уголовном процессе возможно только при крайне низких требованиях участников процесса к квалификации полиграфолога.
Обратимся к интеллектуальной продукции И.Н. Николаевой, любезно предоставленной нам в этой ветке Дмитрием Титовым.
Рассмотрим некоторые положения данной статьи. Орфография автора сохранена.
«По нашему мнению роль полиграфолога в выявлении или проверке возможно скрываемой информации в целях обеспечения максимальной помощи инициаторам в процессе раскрытия и расследования преступлений, а не роль эксперта, задачей которого является только вывод о возможной причастности-непричастности опрашиваемого лица».
Полиграфолог принципиально не может выявить информацию. Это просто вне границ возможностей метода. «Проверить информацию» мы тоже не можем. Утверждать подобное — не понимать назначение метода и компетенцию специалиста/эксперта.
Утверждать подобное о «роли эксперта» может только человек, по всей видимости, не открывший ни одной книги по криминалистике или судебной экспертизе. Эксперт, вне зависимости от его специальности, никогда не делает «вывод о возможной причастности-непричастности опрашиваемого лица». Трудно найти более безграмотное понимание «роли эксперта» в уголовном процессе.
Следует отметить, что эксперт не может работать с «опрашиваемым», так как не проводит «опрос». Хотя, если учесть другие особенности продукции И.Николаевой в указанной статье, то это показательная, но сравнительно небольшая ошибка.
«Пожалуй,самое важное, на что обращают внимание оперативные сотрудники, это точность полиграфного прогноза».
Специалист по криминалистическим психофизиологическим исследованиям (оставим термин «полиграфные проверки» для лиц с особо своеобразным пониманием метода) принципиально не может прогнозировать. Мы работаем с памятью человека, со следами событий прошлого, а не прогнозируем что-либо.
«Не ответ специалиста после тестирования подозреваемого "возможно на 70% причастен" или "определить степень причастности не представляется возможным" нужен сыщику, а систематизированная оценка проведенной работы с выводами о роли опрашиваемого в совершенном преступлении, составе и количестве участников преступления, роли каждого из участников, причинах происшедшего события, полной детализации полученной информации и рекомендаций по дальнейшей работе с подозреваемым».
Насчет «на 70% причастен» трудно не согласиться, хотя автор, похоже, не согласен с этим утверждением по своим особым соображениям.
Зато далее в указанном фрагменте содержатся очень показательные утверждения.
Только глубокое непонимание автором предмета, объекта и задач исследования, а также компетенции полиграфолога может привести его к формулированию подобных утверждений. Полиграфолог — не следователь и не судья. Трудно поверить, что столь элементарные понятия находятся вне рамок понимания автором своей «роли». «Рекомендации по дальнейшей работе с подозреваемым» не входят в профессиональную компетенцию полиграфолога, работающего в условиях ОРД или уголовного процесса, вне зависимости от его процессуального статуса. Может, автор не знает, что есть такой текст — УПК РФ?
«В этой связи полиграфные исследования краснодарских специалистов носят многоэтапный характер. Мы считаем, что в идеале это должны быть следующие этапы:
а) идентификация опрашиваемого в качестве участника преступления;...»
И.Н. Николаева не понимает разницу между криминалистической диагностикой и идентификацией. Извините, но это азы криминалистики. Собственно, ПФИ вообще не является идентификационным исследованием.
Таким образом, даже при самом простом анализе данного текста мы видим грустную картину. Пользуясь тем, что следователи и судьи, как правило, не утруждаются оценкой компетентности эксперта, экспертизы проводит лицо, демонстрирующее отсутствие самых элементарных знаний.
Ну это Вы придираетесь. Полиграфолог как раз выявляет информацию - причастен или не причастен. Или это не информация уже? А полиграфолог работающий по уголовным делам может выявить информации вагон, главное знать, что и как спрашивать.Цитата:
Сообщение от Алексей Николаев
Так вроде в статье И.Николаева как раз и против прогнозирования?Цитата:
Сообщение от Алексей Николаев
Собственные измышления о судебной экспертизе и уголовном процессе, на уровне бытовых представлений, могут быть какими угодно и у кого угодно.
Вне процесса можете заявлять что угодно и вытворять что угодно. Можете заявлять что исследованное лицо «причастно», можете давать прогнозы, можете писать любые глупости об «особенностях ФПГ убийцы». Можете предлагать начинать работу с обследуемым после изучения своего и его гороскопов (к сожалению, это не шутка). Можете сами себя аттестовать. Можете заявлять, что работаете по экспертной методике, в которой нет алгоритма работы эксперта. Короче, можете блистать бытовыми представлениями о науке и демонстрировать уровень профессиональной компетентности/некомпетентности так, как вам захочется.
Однако, вне зависимости от их самооценки, лицам с бытовым представлениями в процессе не место. Там требуются специальные знания.
Только в условиях крайне низких требований участников процесса к квалификации полиграфолога лица, не имеющие элементарных знаний в психофизиологии, криминалистике и судебной экспертизе, могут участвовать в уголовном процессе в качестве экспертов.
Чем же Вам так Николаева насолила? Её то как раз труднее всего заподозрить в отсутствии элементарных знаний, особенно в криминалистике.Цитата:
Сообщение от Алексей Николаев
Объясняю. Собственные измышления о судебной экспертизе и уголовном процессе, на уровне бытовых представлений, могут быть какими угодно и у кого угодно. Оценка практической деятельности по проведению КИПП в процессуальных условиях некоторых "професионалов", а также интеллектуальная продукция, проанализированная в этой и соседней ветках, позволяют сделать однозначный вывод о крайне низком уровне их профессиональных знаний. В частности, в статье И.Н. Николаевой, представленной в данной ветке, содержатся грубейшие ошибки, которые позволяют сделать вывод об уровне представлений автора о криминалистике и судебной экспертизе. Если кто-то считает, что с такими знаниями допустимо работать в процессе, или просто не видит этих грубейших ошибок - это их проблемы.
В процессе эксперту требуются специальные знания. Для понимания содержания поста #2 - тоже.
Цитата:
Сообщение от Алексей Николаев
Давайте разберем подробнее:
В криминалистике начало формироваться не только самостоятельное направление исследования, но и целое учение, называемое криминалистической диагностикой, которое можно определить как научно разработанную систему задач и методов распознавания и объяснения сути, свойств, состояний и других особенностей объектов, явлений, процессов, связанных с преступлениями с целью их раскрытия, расследования и предупреждения.
При этом не следует отождествлять диагностическое направление познания в криминалистике с доказыванием по уголовному делу. Оно прежде всего является практической деятельностью, регламентированной законом. Результаты же диагностики, как и других криминалистических исследований, являются лишь разновидностью полученных фактических данных, необходимых для мыслительных процессов доказывания (с). http://www.bibliotekar.ru/criminalistika-3/52.htm
ИДЕНТИФИКАЦИЯ (лат. identificare - отождествлять) - отождествление, уподобление, опознание, установление совпадения объектов.
Где Вы здесь увидели расхождения и почему, собственно, ПФИ не является идентификационным исследованием, если полиграфологу ставят в задачу выявить именно идентифицирующие причастное лицо к исследуемой проблеме признаки, а точнее наличие устойчивых психофизиологических реакций на проверочные вопросы? Насчет элементарных знаний Николаевой - а Вы вообще знакомы со статистикой проведенных ПФИ именно ей?
В принципе Алексей Вы правы. Работа криминалиста и экспертов требует наличия глубоких фундаментальных знаний. Для того, чтобы говорить об экспертизе в нашей сфере деятельности надо бы сначала разработать и стандартизировать критерии оценки. Вспомните на примере судебно-психиатрической экспертизы (своими словами напишу): "В процессе эволюции человечества ряд ученых выявляли странности в поведении людей и эти накопленный знания после стандартизации в настоящее время лежат в основе судебно-психиатрической экспертизы". У нас получается знаний много, просто отсутствует определенный государственный стандарт и тогда Ваша тема будет не актуальной.
Можно почитать здесь: http://www.polygraphclub.ru/f/showth...B8%D0%BA%D0%B8
Обсуждение на уровне бытовых представлений без привязки к компетенции эксперта конкретной специальности поддержать не смогу.
Господа.
Мысли в слух по теме - это крайне важно, наверное.
Но по существу вопросов, затронутых в статье И.Николаевой, со значительным количеством неточностей, а вернее - ошибками, может кто-то профессионально высказаться?
Тот, кто в суде сам проводит экспертизы.
Тот, кто выдает рецензии на заключения коллег.
Тот, кто владеет хотя бы азами криминалистики.
Вот это было бы ценно.
А пока, нельзя не согласиться:
Цитата:
Сообщение от Алексей Николаев